Доктор Хаус отдыхает… Или боль в России - Дамир Галеев

Через какое время снова появился медбрат – не знаю – сколько времени действительно прошло? Он прикрепил к столу подставку под руку. Потом появился какой-то врач в очках и вроде с бородой (они все были в масках). Врач встал у изголовья, и рассматривать его было сложно.

Он расспросил меня опять про аллергию на лекарства и йод. Потом сказал: – Сейчас подышите кислородом. А после операции, когда очнетесь от наркоза, у вас осторожно уберут трубку из горла. И надо будет сплюнуть в предложенную салфетку! (Кстати, так и не помню этого момента после операции!)

Теперь уже появилась и медсестра. Она привязала мою левую руку к подставке и стала ставить иглу от капельницы в вену. Правую руку тоже привязала – и я стал подобен распятию. Доктор предупредил: – Теперь вам захочется спать. И как только глаза начнут слипаться – скажите мне об этом!

Я стал ждать сна – но в сон не клонило. Наконец, почувствовал, что люстра в глазах стала гореть как-то ярче и двоиться. Я сразу доложил об этом доктору. Он ответил: – Хорошо! И надел мне на лицо кислородную маску.

Стало больно левую руку. Доктор что-то продолжал говорить. Я повернул голову – медсестра переставляла иглу от капельницы в другую вену на уровне кисти, т.к. в районе локтя кожа почернела – порвались вены – понял я.

И тут я почувствовал более сильную боль в животе – как будто туда вогнали железные прутья. Стало еще больнее! Я спросил: – Ну, когда же вы уже сделаете мне операцию? У меня боль еще сильнее стала!

– А уже все закончено! Операция прошла. Сейчас вы поедите отдыхать.

Но меня уже накрыло болью.…И настала ночь после наркоза!

Идиотизм и нелогичность российской (или правильнее – совковой) больничной системы поражает, особенно людей с техническим образованием. Логика тут поставлена с ног на голову – она отсутствует! Эта система постсоветского пространства прёт по накатанной колее и не сворачивает. Для нее в основном нет технического прогресса, система живет по старым канонам. Нет и места человеческому состраданию.

В палате, куда я попал, есть кнопка вызова медперсонала для лежачих больных. И, как не странно, она работает! Но мою кровать, когда меня привезли из операционной, почему-то развернули на 180 градусов, и кнопка оказалась у меня в ногах. Т.е. дотянуться мне стало физически невозможно!

А докричаться медсестры – просто нереально. Можно обмочиться, обосраться, получить сердечный приступ, умереть, наконец – и если только сосед по палате не позовет на помощь, то полный капец!

Хирурги сделали свое дело – провели операцию – спасли мою жизнь. А теперь оставалось выздороветь и выжить, вопреки системе.

Я не был более 20 лет в больнице в качестве пациента. За эти годы прогресс в медицине мировой ушел вперед – а наша система не улучшилась, а местами и ухудшилась.

Врачи и медперсонал в больницах (!) – это по-прежнему, люди долга! Они пашут, вкалывают за копейки, также вопреки системе!

За это им – ОГРОМНОЕ СПАСИБО!

Да, парадоксы и нелогичность в больнице – на каждом шагу.

Я попал в отделение Гнойной Хирургии. Множество послеоперационных больных с различными видами хирургических вмешательств: полостные операции, ампутации конечностей, гноящиеся раны и т. д.

Лекарства в больнице есть, и не самые худшие, хотя меня пугали рассказами, что придется покупать себе и медикаменты и шприцы. Но, например, на повязку обязательно надо нести СВОЙ лейкопластырь! Почему бинты не принести? Мазь? Ножницы?

К концу моего пребывания в больнице пришлось купить мазь Левомиколь для перевязок – она кончилась в отделении! Стоимость этой мази – копейки! А обезболивающее Кетонал ставили без вопросов – он не кончался.

Питание в больнице – это та же тупая система, сформированная на заре Советской Власти. Хотя женщины (кухонные работники) также самоотверженно трудятся по установленному порядку. Иной раз, даже не понимая всего абсурда.

Наша «кормилица» приходит на работу в 7—20 примерно и уходит вечером уже после 18, когда помоет посуду и пол в столовой.

Завтрак начинается в 8—30 примерно. Работница кухни сначала развозит еду лежачим больным. Кстати, в больнице надо иметь свою кружку и ложку! И это в XXI-ом веке!

В кружку наливается питье, гордо именуемое либо Чай, либо Напиток шиповника. Качество этого пойла очень сомнительно. Но через 10 дней я уже привык к нему!

А в тарелку (казенную!) кладется каша. Геркулесовую (при всей моей нелюбви) еще можно вытерпеть, но перловка, или нечто сборное – ужасно.

После этого раздается клич: – Больные, в столовую! И те, кто признан «ходячими больными», плетутся в комнату, именуемую «Столовая». Мебель в этой комнате 20—30-ти летней давности. Стулья с матерчатой обивкой, рассохшиеся столы из ДСП – удобные рассадники микробов, потому что нормально провести санобработку такой мебели невозможно! И принимают пищу в этой столовой больные из двух отделений: нашего – Гнойной Хирургии и соседнего – Невролгии-2. Но так как наше отделение – Гнойная Хирургия, мы должны есть последними. Т.е. мы прокаженные с инфекцией! И это еще один абсурд, учитывая невозможность в данном случае поддерживать чистоту в столовой!

Логические вопросы в данном контексте:

– Одноразовая посуда стоит копейки, особенно учитывая масштаб больницы. Почему же используется экономически невыгодная многоразовая посуда – это ведь и доп. персонал на мытье, обслуживание?! К тому же дезинфекция грязной посуды – это тоже затраты! Почему бы не поставить пластиковые столы и стулья, которые легко можно дезинфицировать? Пациенты с разными заболеваниями сидят на одних и тех же старых стульях с полусгнившей матерчатой обивкой за потрескавшимися столами, едят из одних и тех же тарелок, и кто знает – как хорошо их промыли?!

– Какой смысл и логика собрать людей с различными заболеваниями для приема пищи в одном месте? Особенно в гнойном отделении?

Мой неожиданный больничный отпуск выпал на праздники – Первомай и День Победы.

1 Мая на ужин нам вдруг дали по одной сосиске. До этого масла в кашу не клали, а тут что-то с запахом мяса;. На следующий день в обед дали котлету, упорно пахнущую мясом. И это стало повторяться каждый день до моей выписки. А в кашу вдруг стали капать масло. Давали также кусочек сливочного масла и по утрам кусочек сыра.

На завтрак – ячневая каша, теперь с ложечкой масла. Также кусочек сливочного масла на хлеб + кусочек сыра (сильно соленым кажется, видимо самый дешевый?!), напиток шиповника. На обед либо рассольник, либо свекольник – оба противны на вкус ибо нет даже намека на запах мяса. Рассольник – это горячая вода с перловкой и кусками соленых огурцов. Свекольник – это горячий отвар свеклы с кусками капусты, к тому же сильно горчит – может свеклу плохо помыли?! На второе – каша геркулесовая, либо сборная (из смеси разных злаков – видимо сгребаются остатки по сусекам), или картофельное пюре из мерзлой картошки – такое даже в армии уже давно не дают. Но хотя бы дают котлету, и в ней – мясо (!). Но котлета очень маленькая.

На ужин – опять каша, часто перловая (смысл давать такую тяжелую для желудка кашу вечером?!) или тушеная кислая (!) капуста, б-р-р-р! Ко всему этому белый хлеб. Черный дают почему-то только диабетикам. Хотя врачи предупреждают, после моей операции, стараться не есть пищу вызывающую образование газов в кишечнике. В данном случае, белый хлеб – не правильное питание для меня!

От недостатка движения в больнице и обилия углеводов в питании можно обрасти добавочным жиром. Но я почему-то потерял 5 кг.

В будние дни в больнице стандартный распорядок.

В 6 утра начинают ставить капельницы и колоть уколы, измеряют температуру. Градусники очень странные на повышенную температуру они реагируют. Но если температура в норме, то они могут показывать дебильные значения, типа 34,2.

В 8—30 – завтрак. С 9 часов начинаются перевязки: сначала женщины, потом мужчины.

Я обычно проходил перевязку после 10 часов. С 11 часов новый этап капельниц и уколов. Около 14 часов – обед. С 17 часов – капельницы и уколы. В 18 часов – ужин. В 22 часа последние капельницы с уколами и замер температуры.

На четвертый день мне порвали вены и на второй руке, и не только на локтевом, но и на кистевом сгибе. Я стал похож на жуткого обколотого наркота с черными руками. С того дня мне увеличили количество уколов – антибиотики теперь вводили в задницу. На 10-ый день медсестра Кристина меня обрадовала: – Тебе отменили уколы антибиотиков! Но зато принесли красные таблетки. Название узнал потом – Ципрофлоксацин.